Молчи. Что бы ни случилось - молчи. Только тишина спасет тебя.
Сколько раз в запале брошенное слово перекраивало жизнь. Сколько раз некстати вырвашееся - ломало напрочь то, что строилось так долго.
А потому - молчи.
Сожми зубы, если совсем уж невмоготу.
Она уходит. На этот раз - не вернется. Ледяная стена - холодное безразличие, отстраненность - что осенним инеем давно проступала меж нами, окрепла и не пускает меня к ней. Лед искажает перспективу. Она кажется мне совсем чужой.
Я делаю усилие - как и много раз до этого. Я заставляю себя молчать. Сердце привычно утихает.
Еще один шрам, еще один уголек, что упал в прорубь.
Много ли их осталось?
Мы лежим на траве и смотрим на звезды. Дыхание уже почти восстановилось, она - все еще не смотрит мне в глаза.
Осень я встретил один.
Тишина. Тишина и молчание.
Она не такая. Я забыл уже, что такое - когда бьется в груди сердце, она заставила меня вспомнить. Мне словно шестнадцать лет, я считаю дни до нашей встречи, я жду часами ее у подъезда, я не могу насытиться ей.
Она не спрашивает меня о прошлом и настоящем, она не фантазирует о будущем. Она живет здесь и сейчас, ловя каждый момент.
По ночам - тем, что мы не вместе - я схожу с ума в тишине, не заполненной ее голосом, смехом, дыханием.
Очередная пачка сминается и летит в мусорный бак.
Мы слишком близки, и однажды она рассказывает мне - через две недели ее свадьба. Спрашивает, приду ли я.
Вероне уже семь лет - совсем большая. Она всегда радуется, когда я приезжаю. Но сегодня пришлось ее расстроить - сказал, что уезжаю в далекую страну, откуда смогу ей только присылать письма.
Письма и подарки - сданы надежному человеку - каждый день рождения Верона будет получать от меня весточку.
Дело за малым. Записка на столе, патрон дослан и курок взведен.
В висок или в лоб? Сложный выбор. Впрочем, не буду усложнять - выстрел в сердце, весьма символично.
Зачем я молчал, зачем?
Ведь она так ждала, что скажу - скажу правду. Ведь я любил ее уже тогда, люблю и до сих пор.
Это могла бы быть наша дочь.
Сколько раз в запале брошенное слово перекраивало жизнь. Сколько раз некстати вырвашееся - ломало напрочь то, что строилось так долго.
А потому - молчи.
Сожми зубы, если совсем уж невмоготу.
Она уходит. На этот раз - не вернется. Ледяная стена - холодное безразличие, отстраненность - что осенним инеем давно проступала меж нами, окрепла и не пускает меня к ней. Лед искажает перспективу. Она кажется мне совсем чужой.
Я делаю усилие - как и много раз до этого. Я заставляю себя молчать. Сердце привычно утихает.
Еще один шрам, еще один уголек, что упал в прорубь.
Много ли их осталось?
Мы лежим на траве и смотрим на звезды. Дыхание уже почти восстановилось, она - все еще не смотрит мне в глаза.
Осень я встретил один.
Тишина. Тишина и молчание.
Она не такая. Я забыл уже, что такое - когда бьется в груди сердце, она заставила меня вспомнить. Мне словно шестнадцать лет, я считаю дни до нашей встречи, я жду часами ее у подъезда, я не могу насытиться ей.
Она не спрашивает меня о прошлом и настоящем, она не фантазирует о будущем. Она живет здесь и сейчас, ловя каждый момент.
По ночам - тем, что мы не вместе - я схожу с ума в тишине, не заполненной ее голосом, смехом, дыханием.
Очередная пачка сминается и летит в мусорный бак.
Мы слишком близки, и однажды она рассказывает мне - через две недели ее свадьба. Спрашивает, приду ли я.
Вероне уже семь лет - совсем большая. Она всегда радуется, когда я приезжаю. Но сегодня пришлось ее расстроить - сказал, что уезжаю в далекую страну, откуда смогу ей только присылать письма.
Письма и подарки - сданы надежному человеку - каждый день рождения Верона будет получать от меня весточку.
Дело за малым. Записка на столе, патрон дослан и курок взведен.
В висок или в лоб? Сложный выбор. Впрочем, не буду усложнять - выстрел в сердце, весьма символично.
Зачем я молчал, зачем?
Ведь она так ждала, что скажу - скажу правду. Ведь я любил ее уже тогда, люблю и до сих пор.
Это могла бы быть наша дочь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий