Он соскочил на перрон легко, даже без намека на двое бессонных суток. Он был почти дома.

Зима в этом году выдалась снежная, богатая на перепады температур - горожане уже привыкли, что под тонким слоем снега может скрываться предательский лёд. Травмпункты работали, многократно перекрывая план, почти не справляясь с нагрузкой.

Пять лет - немалый срок, но главные ориентиры все так же указывали ему путь.

Он не спешил - спешка осталась где-то там, за многие тысячи километров, в стране, где приходилось засыпать иной раз в бронежилете, в обнимку с винтовкой.

Поезд он выбрал неспроста - конечно, самолётом было б быстрее, но... он хотел успеть хоть немного привыкнуть к людям.

К людям, что говорят на родном, когда-то единственном для него языке.

Мелькали огнями вывески клубов и баров.

Он вспоминал. Шаг за шагов - из переулков города, тусклых фонарей и переполненных мусором баков; из вечно разбитых дорог и набережной, что была когда-то одним из любимых его мест; из пустых окон заброшенных зданий, что обещали снести очень давно - из прошлого он брал то, что когда-то оставил.

Уезжая, он вложил в этот город все то, что должно было сохраниться неизменным, то, что нельзя было брать с собой - с первого дня их ломали не столько физически, сколько морально.

Он не взял с собой ничего, что должно было остаться неприкосновенным, чистым, отчасти даже - для него - святым.

Он возвращал себя - и всех своих призраков.

Встреча тех, кто один, но разницей в пять лет.

Максималист, мечтатель, тот, кто только встал на путь прагматизма - и битый жизнью и злыми людьми, высушенный ветрами и жарким солнцем, уставший, глазами уже старик, они шли теперь рядом, с каждым шагом сливаясь воедино.

Мечтатель поведал о причинах, что привели его к этому пути.

Вернувшийся - промолчал о грязи и крови, постарался забыть о карательных рейдах, потерях и ранах.

И двое стали одним, когда он сел на лавочку, удивившись смутно, что до сих пор она здесь.

Он закурил, глядя на дом, что темными окнами шептал миру - здесь спят, здесь спят уставшие за день люди.

Круг замкнулся.

Он ухмыльнулся той своей старой (дьявольской, как иногда говорили) улыбкой вполрта, из дорожной сумки достал блокнот - и начал своё письмо.

Отогревая дыханием пальцы, он сложил вырванный лист в некое подобие конверта, подошёл к подъезду и подсунул под металлическую, чуть отогнутую табличку, что когда-то сообщала о марке местного домофона.

На лавочке он встретил рассвет, добивая последнюю сигарету.

День обещал ему много - очень много суеты, важных и не очень дел.

Забрать багаж, что остался в камере хранения вокзала.

Добраться, наконец до родительского дома.

Потом... Продолжить свой путь.

Ведь он только начинался...